ПРИДАТОК АМЕРИКАНСКОГО ИМПЕРИАЛИЗМА

Процесс реставрации капитализма в Югославии тесно переплетался с процессом перехода титовской клики на службу американскому империализму, с процессом превращения Югославии в придаток американского империализма.

Изменив марксизму-ленинизму, титовская клика встала на позорный путь продажи государственного суверенитета и существования за счёт подачек американского империализма.

По неполным данным, за период со времени окончания второй мировой войны и до января 1963 года США и другие империалистические государства предоставили титовской клике различного рода «помощь» на сумму в 5,46 миллиарда долларов; из них американская «помощь» составила свыше 60 процентов, то есть примерно 3,5 миллиарда долларов. Подавляющая часть американской «помощи» была предоставлена после 1950 года.

Американская «помощь» служит финансово-экономической опорой для Югославии. По официальным данным, займы, предоставленные титовской клике Соединёнными Штатами и контролируемыми ими международными финансовыми организациями в 1961 году, составили более 346 миллионов долларов, или 47,4 процента доходной части союзного бюджета Югославии за тот же год. Если включить сюда и займы, предоставленные другими странами Запада, то общая сумма помощи, полученной титовской кликой от стран Запада в 1961 году, составит более 493 миллионов долларов, или 67,6 процента доходной части союзного бюджета Югославии за тот же год.

Для того чтобы получить американскую «помощь», титовская клика заключила с США целый ряд предательских договоров.

В 1951 году Югославия и США обменялись нотами в связи с заключением между ними «Соглашения о взаимопомощи в области обороны». В нотах говорится, что официальным лицам правительства США предоставляется «свобода» осуществлять «без ограничений» на территории Югославии инспекцию и контроль над получением и распределением материалов, поставляемых США в виде военной «помощи», а также право «иметь полный доступ к средствам коммуникации и информации». Соглашением предусматривалось, что Югославия обязана снабжать США стратегическим сырьём.

В 1951 году между Югославией и США было заключено «Соглашение о военной помощи», согласно которому Югославия должна «внести максимальный вклад в развитие и сохранение оборонной мощи свободного мира», должна быть готова предоставить свои вооружённые силы в распоряжение ООН. В соответствии с данным соглашением Соединённые Штаты направили военную миссию, которая непосредственно инспектировала обучение югославских войск.

В 1952 году между Югославией и США было заключено «Соглашение об экономическом сотрудничестве», согласно которому Югославия должна использовать американскую «помощь» для «развития основных личных прав человека, свобод и демократических институтов», иными словами, для развития капитализма.

В 1954 году Югославия заключила «Договор о союзе, политическом сотрудничестве и взаимной помощи» с Грецией и Турцией, являющимися странами-участницами НАТО. Договор предусматривает взаимную координацию действий трёх государств в военной и дипломатической областях и тем самым фактически превращает Югославию в участницу военного блока, контролируемого США.

После 1954 года Югославия заключила с США ещё ряд соглашений, продающих её суверенитет. Только за период с 1957 по 1962 год было подписано свыше 50 подобных соглашений.

Читать далее...

Этот вопрос не только вопрос об определении характера государства в Югославии. Он имеет отношение и к тому, по какому пути должны идти социалистические страны: идти ли по пути Октябрьской революции и довести до конца социалистическую революцию или же пойти по югославскому пути и реставрировать капитализм. Этот вопрос имеет также отношение к тому, как рассматривать титовскую клику: как братскую партию и антиимпериалистическую силу или же как ренегата международного коммунистического движения и приспешника империализма.

По этому вопросу у руководства КПСС имеются коренные разногласия с нами и марксистами-ленинцами всего мира.

Марксисты-ленинцы всего мира считают, что Югославия не социалистическая страна, что руководящая группировка Союза коммунистов Югославии изменила марксизму-ленинизму, изменила югославскому народу, стала ренегатом международного коммунистического движения и приспешником империализма.

Руководство же КПСС считает, что Югославия — социалистическая страна, что Союз коммунистов Югославии стоит на марксистско-ленинской позиции и является братской партией и антиимпериалистической силой.

Так, в Открытом письме ЦК КПСС от 14 июля Югославия объявляется «социалистической страной», а титовская клика причисляется к «братским партиям, стоящим у руля государственного руководства».

Товарищ Хрущёв во время своего последнего визита в Югославию выступил с многочисленными речами, в которых он, отбросив фиговый листок, ещё полнее раскрыл свою подлинную позицию по этому вопросу.

По словам Хрущёва, Югославия является не просто социалистической страной, а «передовой» социалистической страной, там нет «болтовни о революции», есть только «конкретное строительство социализма» и «рост» Югославии является «конкретным вкладом в общее международное революционное рабочее движение»152-1. Всё это привело Хрущёва в восхищение, и этому он хотел бы поучиться.

Хрущёв заявляет, что руководство КПСС и титовская клика «не только братья по классу», но и «братья, связанные единством стоящих перед» ними «целей», и что руководство КПСС является «надёжным и верным союзником» титовской клики152-2.

По мнению Хрущёва, он нашёл у титовской клики подлинный «марксизм-ленинизм». Стало быть, содержащееся в Открытом письме ЦК КПСС утверждение о том, что «между КПСС и СКЮ продолжают оставаться разногласия по ряду принципиальных идеологических вопросов»,— сплошное лицемерие. Хрущёв, обращаясь к титовской клике, говорит: «У нас одна идеология, мы руководствуемся одной теорией», мы стоим на одной основе — «марксизме-ленинизме»152-3.

Читать далее...

Последние выступления Ленина.

Весной 1922 г. серьёзно заболел Ленин. Центральный Комитет РКП(б) после XI съезда избрал товарища Сталина генеральным секретарём ЦК. Партия и рабочий класс видели в товарище Сталине боевого и испытанного соратника Ленина, его вернейшего ученика и продолжателя его дела.

В октябре 1922 г. в здоровье Ленина наступило некоторое улучшение, и он на короткое время вернулся к работе. Ленин председательствовал в Совнаркоме, участвовал в заседаниях ЦК, выступил с речью на сессии ЦИК- 15 ноября 1922 г. на IV конгрессе Коминтерна Ленин сделал доклад об итогах пяти лет революции в России и перспективах мировой революции.

«Крестьяне понимают,— говорил Ленин,— что мы захватили власть для рабочих и имеем перед собой цель — создать социалистический порядок при помощи этой власти. Поэтому важнее всего была для нас экономическая подготовка социалистического хозяйства. Мы не могли подготовить его прямым путем. Мы принуждены были сделать это окольными путями» (Ленин, Соч., т. 33, стр. 389—390).
 

Читать далее...

На смерть Ленина рабочий класс СССР ответил ещё более тесным сплочением своих рядов вокруг ленинской партии. Тысячи рабочих подавали заявления с просьбой принять их в ряды партии, чтобы лучше выполнить заветы ушедшего вождя. ЦК объявил массовый приём передовых рабочих в партию. Было принято свыше 200 тыс. наиболее сознательных и революционных рабочих, составивших «ленинский призыв» в партию. В громадной степени возрос интерес к изучению ленинской теории. «Ленин умер, но ленинизм живёт!» — говорили рабочие и стремились лучше усвоить основы ленинского учения.

Идя навстречу этой потребности, товарищ Сталин прочитал в начале апреля 1924 г. в Коммунистическом университете имени Свердлова лекции «Об основах ленинизма». В лекциях, вскоре изданных отдельной книгой, систематически излагались великое ленинское учение о пролетарской революции и о диктатуре пролетариата, исторические корни и теория ленинизма, учение Ленина о партии, его взгляды на крестьянский и национальноколониальный вопросы. Товарищ Сталин подчеркнул, что ленинизм — учение не только русское, но и международное.

Ленинизм не только возродил революционное учение Маркса и Энгельса, извращённое оппортунистами II Интернационала, но развил марксизм дальше, обогатив его новым опытом классовой борьбы пролетариата в эпоху империализма.

Читать далее...

Подведем итоги.

Крах II Интернационала выразился всего рельефнее в вопиющей измене большинства официальных социал-демократических партий Европы своим убеждениям и своим торжественным резолюциям в Штутгарте и Базеле. Но этот крах, означающий полную победу оппортунизма, превращение социал-демократических партий в национал-либеральные рабочие партии, есть лишь результат всей исторической эпохи II Интернационала, конца XIX и начала XX века. Объективные условия этой эпохи - переходной от завершения в Западной Европе буржуазных и национальных революций к началу социалистических революций - порождали и питали оппортунизм. В одних странах Европы мы наблюдаем за это время раскол в рабочем и социалистическом движении, идущий - в общем и целом - именно по линии оппортунизма (Англия, Италия, Голландия, Болгария, Россия), в других длительную и упорную борьбу течений по той же линии (Германия, Франция, Бельгия, Швеция, Швейцария). Кризис, созданный великой войной, сорвал покровы, отмел условности, вскрыл нарыв, давно уже назревший, и показал оппортунизм в его истинной роли, как союзника буржуазии. Полное, организационное, отделение от рабочих партий этого элемента стало необходимым. Империалистская эпоха не мирится с сосуществованием в одной партии передовиков революционного пролетариата и полумещанской аристократии рабочего класса, пользующейся крохами от привилегий «великодержавного» положения «своей» нации. Старая теория об оппортунизме, как «законном оттенке» единой, чуждой «крайностей», партии превратилась теперь в величайший обман рабочих и величайшую помеху рабочему движению. Не так страшен и вреден открытый оппортунизм, отталкивающий от себя сразу рабочую массу, как эта теория золотой середины, оправдывающая марксистскими словечками оппортунистическую практику, доказывающая рядом софизмов несвоевременность революционных действий и проч. Виднейший представитель этой теории и вместе с тем виднейший авторитет II Интернационала, Каутский, проявил себя первоклассным лицемером и виртуозом в деле проституирования марксизма. В миллионной немецкой партии не осталось сколько-нибудь честных и сознательных и революционных социал-демократов, которые бы не отворачивались с негодованием от такого «авторитета», пылко защищаемого Зюдекумами и Шейдеманами.

Пролетарские массы, от которых, вероятно, около ⁹/₁₀ старого руководительского слоя отошло к буржуазии, оказались раздробленными и беспомощными перед разгулом шовинизма, перед гнетом военных положений и военной цензуры. Но объективная революционная ситуация, созданная войной и все расширяющаяся, все углубляющаяся, неизбежно порождает революционные настроения, закаляет и просвещает всех лучших и наиболее сознательных пролетариев. В настроении масс не только возможна, но становится все более и более вероятной быстрая перемена, подобная той, которая связана была в России начала 1905 года с «гапонадой» ²⁰⁸, когда из отсталых пролетарских слоев в несколько месяцев, а иногда и недель, выросла миллионная армия, идущая за революционным авангардом пролетариата. Нельзя знать, разовьется ли могучее революционное движение вскоре после этой войны, во время нее и т. п., но во всяком случае только работа в этом направлении заслуживает названия социалистической работы.

Читать далее...

Серьезный научный и политический вопрос, который Каутский сознательно, путем всяческих уловок, обходил, доставляя этим громадное удовольствие оппортунистам, состоит в том, как могли виднейшие представители II Интернационала изменить социализму?

Вопрос этот мы должны ставить, разумеется, не в смысле личной биографии таких-то авторитетов. Будущие их биографы должны будут разобрать дело и с этой стороны, но социалистическое движение заинтересовано сейчас вовсе не в этом, а в изучении исторического происхождения, условий, значения и силы социал-шовинистского течения. 1) Откуда взялся социал-шовинизм? 2) что дало ему силу? 3) как с ним бороться? Только такая постановка вопроса серьезна, а перенесение дела на «личности» означает на практике простую увертку, уловку софиста.

Для ответа на первый вопрос надо рассмотреть, во-1-х, не стоит ли идейно-политическое содержание социал-шовинизма в связи с каким-либо прежним течением в социализме? во-2-х, в каком отношении находится, с точки зрения фактических политических делений, теперешнее деление социалистов на противников и защитников социал-шовинизма к прежним, исторически предшествующим, делениям?

Под социал-шовинизмом мы разумеем признание идеи защиты отечества в теперешней империалистской войне, оправдание союза социалистов с буржуазией и правительствами «своих» стран в этой войне, отказ от проповеди и поддержки пролетарски-революционных действий против «своей» буржуазии и т. д. Совершенно очевидно, что основное идейно-политическое содержание социал-шовинизма вполне совпадает с основами оппортунизма. Это - одно и то же течение. Оппортунизм в обстановке войны 1914-1915 года и дает социал-шовинизм. Главное в оппортунизме есть идея сотрудничества классов. Война доводит до конца эту идею, присоединяя притом к обычным факторам и стимулам ее целый ряд экстраординарных, принуждая обывательскую и раздробленную массу к сотрудничеству с буржуазией особыми угрозами и насилием: это обстоятельство, естественно, увеличивает круг сторонников оппортунизма, вполне объясняя переметывание многих вчерашних радикалов в этот лагерь.

Оппортунизм есть принесение в жертву временным интересам ничтожного меньшинства рабочих коренных интересов массы или, иначе, союз части рабочих с буржуазией против массы пролетариата. Война делает такой союз особенно наглядным и принудительным. Оппортунизм порождался в течение десятилетий особенностями такой эпохи развития капитализма, когда сравнительно мирное и культурное существование слоя привилегированных рабочих «обуржуазивало» их, давало им крохи от прибылей своего, национального капитала, отрывало их от бедствий, страданий и революционных настроений разоряемой и нищей массы. Империалистская война есть прямое продолжение и завершение такого положения вещей, ибо это есть война за привилегии великодержавных наций, за передел колоний между ними, за господство их над другими нациями. Отстоять и упрочить свое привилегированное положение «высшего слоя» мещан или аристократии (и бюрократии) рабочего класса - вот естественное продолжение мелкобуржуазно-оппортунистических надежд и соответственной тактики во время войны, вот экономическая основа социал-империализма наших дней

Читать далее...

Под крахом Интернационала иногда разумеют просто формальную сторону дела, перерыв интернациональной связи между социалистическими партиями воюющих стран, невозможность собрать ни международной конференции, ни Международного социалистического бюро и т. п. На этой точке зрения стоят некоторые социалисты нейтральных, маленьких стран, вероятно, даже большинство официальных партий в них, затем оппортунисты и их защитники. В русской печати, с заслуживающей глубокой признательности откровенностью, выступил на защиту этой позиции г. Вл. Косовский в № 8 «Информационного Листка» Бунда, причем редакция «Листка» ни единым словом не оговорила своего несогласия с автором. Можно надеяться, что защита национализма г. Косовским, который договорился до оправдания немецких социал-демократов, голосовавших за военные кредиты, поможет многим рабочим окончательно убедиться в буржуазно-националистическом характере Бунда.

Для сознательных рабочих социализм - серьезное убеждение, а не удобное прикрытие мещански-примирительных и националистически-оппозиционных стремлений. Под крахом Интернационала они разумеют вопиющую измену большинства официальных социал-демократических партий своим убеждениям, торжественнейшим заявлениям в речах на Штутгартском и Базельском международных конгрессах, в резолюциях этих конгрессов и т. д. Не видеть этой измены могут только те, кто не хочет видеть ее, кому это невыгодно. Формулируя дело научным образом, т. е. с точки зрения отношения между классами современного общества, мы должны сказать, что большинство социал-демократических партий и во главе их, в первую очередь, самая большая и самая влиятельная партия II Интернационала, германская, встали на сторону своего генерального штаба, своего правительства, своей буржуазии против пролетариата. Это - событие всемирно-исторической важности, и на возможно более всестороннем анализе его нельзя не остановиться. Давно признано, что войны, при всех ужасах и бедствиях, которые они влекут за собой, приносят более или менее крупную пользу, беспощадно вскрывая, разоблачая и разрушая многое гнилое, отжившее, омертвевшее в человеческих учреждениях. Несомненную пользу начала тоже приносить человечеству и европейская война 1914-1915 года, показав передовому классу цивилизованных стран, что в его партиях назрел какой-то отвратительный гнойный нарыв, и несется откуда-то нестерпимый трупный запах.

I

Есть ли налицо измена главных социалистических партий Европы всем своим убеждениям и задачам? Об этом не любят говорить, разумеется, ни сами изменники, ни те, кто твердо знает - или смутно догадывается - что ему придется дружить и мириться с ними. Но, как бы ни было это неприятно разным «авторитетам» II Интернационала или их фракционным друзьям среди российских социал-демократов, мы должны прямо взглянуть на вещи, назвать их своими именами, сказать рабочим правду.

Читать далее...

Получив согласие Предпарламента на расправу с большевиками, Керенский бросился в Зимний дворец отдавать рас­поряжения. Он торопил отправку подкреплений с фронта, по всем проводам запрашивал о застрявших эшелонах. Царско­ сельскому гарнизону было приказано выделить части для отправки в Петроград. Запрашивали коменданта стрелкового увеч­ных воинов полка — когда прибудет полк, нельзя ли выслать .хотя бы часть его.

В штаб Петроградского округа днём стали поступать сведения, что к Смольному стягиваются отряды Красной гвардии. Сообщили, что красногвардейцам раздают оружие. Главный начальник округа немедленно разослал по всем частям распоряжение:

«1. Приказываю всем частям и командам оставаться в занимаемых казармах впредь до получения приказов из штаба округа. Всякие самостоятельные выступления запрещаю. Все выступающие вопреки приказу с оружием на улицу будут преданы суду за вооружённый мятеж.
2. В случае каких-либо самовольных вооружённых выступ­лений или выходов отдельных частей или групп солдат на улицу помимо приказов, отданных штабом округа, приказываю офицерам оставаться в казармах. Все офицеры, выступившие помимо приказов своих начальников, бу­дут преданы суду за вооружённый мятеж.
3. Категорически запрещаю исполнение войсками каких- либо «приказов», исходящих от различных организации.

 Главный начальник округа Генерального штаба • полковник Полковников».

Не доверяя солдатам гарнизона, Полковников обращался к офицерам. Но в штабе знали, как мало офицеры являлись хозяевами в частях. Полковников понимал, что комиссары Военно-революционного комитета изолируют или прямо устраняют офицеров.

Вторым приказом Полковников требовал удалить из полков комиссаров Военно-революционного комитета, списки их сообщить в штаб и произвести расследование о всех незаконных действиях для предания виновных суду.

Военный комиссар Петроградского военного округа Малевский, назначенный эсеро-меньшевистским Центральным испол­нительным комитетом, в свою очередь призвал полки гарнизона к подчинению штабу. Узнав о концентрации сил в Смольном, эсеро-меньшевистский комиссар вновь обратился с истерическим приказом ко всем комитетам:

«Вторично подтверждаю: во имя спасения страны и революции, для предотвращения резни в Петрограде, для предотвращения голода в Петрограде и на фронте, неизбежно последующего за гражданской войной, категорически требую испол­нения всеми частями Петрограда и окрестностей приказов и распоряжений только от штаба Петроградского военного ок­руга» •

Угроза голода и гражданской войны — это были доводы, кото­рыми эсеро-меньшевикн запугивали и раньше рабочих и солдат.

Этих угроз оказалось недостаточно, и организаторы контрреволюция прибегли к средству, уже испытанному в период июльских дней 1917 года. Помощник главнокомандующего войск Петроградского военного округа капитан А. Козьмин, официальный представитель эсеров в штабе, разослал следующий приказ войскам гарнизона:

Читать далее...

На рассвете 24 октября в типографию центрального органа большевистской партии явились комиссар милиции 3-го Рождественского района и юнкера 2-й Ораниенбаумской школы. Представитель Временного правительства предъявил ордер командующего войсками Петроградского округа на закрытие типографии и запрещение газет «Рабочий путь» и «Солдат».
Рабочие наотрез отказались прекратить печатание газет. Выпускающий заявил, что признаёт приказы и распоряжения только за подписью Военно-революционного комитета, и принять ордер отказался. Отряд юнкеров занял все входы и выходы помещения.

Было около 6 часов утра. Рабочие спешили на фабрики. Весть о захвате типографии быстро распространилась по району. Вокруг типографии начал собираться взволнованный народ, окружая воен­ный отряд. В толпе были красногвардейцы ближайших заводов. Один из них позвонил по телефону в комитет большевистской партии Рождественского района и сообщив, что юнкера громят типографию. Партийный организатор района — так назывались в то время секретари районных комитетов — Мещеряков оповестил членов районного большевистского комитета. По телефону предупредили Сталина — редактора газеты.
   Тревожный голос доложил:

                  — Юнкера громят «Правду».

                   — Много их?

                   — Небольшой отряд во главе с офицером.

                   — Ладно! Сейчас пришлю броневики.
  Сталин приказал выслать два броневика из отряда, полностью стоявшего на стороне большевиков.

В Смольном, в комнате Военно-революционного комитета, недавно только закончилось заседание. Вдоль стен на стульях и прямо па полу расположились связисты — по два от каждого полка и штабов Красной гвардии. Негромко отдавались распоряжения.

То и дело входили представители прибывавших отрядов. Присаживались к связистам или, получив приказ, уходили. Часто трещал телефон, но, несмотря на это, многие продолжали дремать, устав от бессонных ночей.

Читать далее...

Прежде всего необходимо было подтянуть дополнительные силы, ибо противник сосредоточил новые части в столице. Надо было спешно увеличить число красногвардейцев и подготовить к бою значительную часть гарнизона, — опираться на отдельные полки было явно недостаточно. Наконец, нужно было пересмотреть и самый план вооружённого выступления: не исключена была возможность, что детали его стали известны врагу.

Практическое выполнение решений Центрального Комитета большевистской партии перешло в руки Военно-революционного комитета, душой и вдохновителем которого стал Партийный центр во главе со Сталиным, избранный Центральным Комитетом большевиков для практического руководства восстанием.

Под непосредственным руководством Партийного центра Военно-революционный комитет превратился в боевой штаб вооружённого восстания. Он быстро сосредоточил в своих руках связи со всеми частями гарнизона и оперативное руководство Красной гвардией — главной боевой силой вооружённого восстания.

Авторитет Военно-революционного комитета в солдатских массах рос с каждым днём; его распоряжения вскоре стали приобретать силу военных приказов. 18 октября — в день опубликования предательского письма Зиновьева и Каменева — в Смольном были созваны представители полковых и ротных комитетов петроградского гарнизона. Собрание было многолюдным. Явились представители почти от всех воинских частей города и его окрестностей. Первым выступил делегат Измайловскою полка. Измайловцы, говорил он, отрицательно относятся к Временному правительству и верят только Совету.  По первому зову они немедленно выступят.

Делегат гвардии Егерского полка заявил, что солдаты выступят организованно по приказу Петроградского Совета и потребуют немедленного свержения Временного правительства.

Читать далее...

Разбитые в Центральном Комитете большевиков, Каменев и Зиновьев решились на неслыханное в истории партии преступление. 17 октября, через несколько часов после заседания, они обратились в меньшевистскую газету «Новая жизнь» с заявлением о своих разногласиях с Центральным Комитетом.

«Ввиду усиленного обсуждения вопроса о выступлении, — сообшал Каменев, — я и товарищ Зиновьев обратились к крупнейшим организациям нашей партии в Петрограде, Москве и Финляндии с письмом, в котором решительно высказывались против того, чтобы партия наша брала на себя инициативу каких-либо вооружённых выступлений в ближайшие сроки... Не только я и товарищ Зиновьев, но и ряд товарищей-практиков находят, что взять на себя инициативу вооружённого восстания в настоящий момент, при данном соотношении общественных сил, независимо и за несколько дней до съезда Советов, было бы недопустимым, гибельным для пролетариата и революции шагом»¹.

Редактор газеты меньшевик Суханов немедленно сообщил о письме Зиновьева — Каменева своим приятелям по партии. До сих пор обсуждение вопроса о восстании шло в совершенно секретном порядке. Никто вне большевистской партии не знал о предпринимаемых шагах. И вдруг накануне восстания Каменев и Зиновьев разгласили секретное решение Центрального Комитета.

В тот же день, 17 октября, буквально через час-другой после сообщения Суханова, спешно собралось эсеро-меньшевистское бюро Центрального исполнительного комитета и постановило отложить съезд Советов до 25 октября и обеспечить на съезде большинство мелкобуржуазным партиям. Всего три дня тому назад они объявили незаконным съезд Советов Северной области и замолчали его телеграмму, призывавшую армию опрокинуть все препятствия и прислать своих делегатов на Всероссийский съезд Советов. А сейчас, сделав крутой поворот, эсеро-меньшевики ссылались на призыв Северного съезда и, в свою очередь, звали армию обеспечить представительство на съезде. Посыпались телеграммы в армейские, ещё не переизбранные соглашательские Советы.

Читать далее...

Сразу после съезда Советов Северной области Ленин вызвал к себе руководителей военной организации большевиков — Н.И.Подвойского и др. Он обратился к ним за информацией о степени готовности солдат и матросов к вооружённому восстанию. Руководитель военной организации сообщил, что в моряках можно быть вполне уверенными. Флот выступит по первому призыву большевиков. Таково настроение у матросов Гельсингфорса и других морских баз Балтфлота.

Подвойский, говоря о войсках петроградского гарнизона, отметил явно сочувственное восстанию настроение среди солдат.

Работники военной организации большевиков («военки») высказывались за необходимость отложить вооружённое выступление на некоторое время: для подготовки армии и провинции и для того, чтобы послать комиссаров на фронты, в Москву, Киев, Саратов, Екатеринослав, Нижний-Новгород. Некоторые работники «военки» проявляли излишнюю осторожность, тормозили выступление.

Ленин решительно отклонил все доводы за отсрочку восстания. Он настойчиво указывал, что отсрочкой воспользуется противник для организации разгрома всех революционных сил.

Читать далее...