Джеймс Олдридж

 Опошление свободы

В октябре прошлого года в Англии был опубликован весьма странный, даже ошеломляющий доклад так называемого Отдела экономики здравоохранения — научно-исследовательской организации, принадлежащей крупным фармацевтическим монополиям. Доклад назывался «Лекарства, которые воздействуют на сознание» и рекомендовал ввести гораздо более свободную и открытую продажу транквилизаторов и воздействующих на психику лечебных средств в качестве замены курения и употребления алкогольных напитков. Наши журналисты-медики утверждают, что это — очередная попытка крупных компаний «продать» нам такие препараты в качестве панацеи от «социальных трудностей» и «неудовлетворенности жизнью». Другими словами, кое-какие крупные фармацевтические компании хотят поставлять свою продукцию на рынок в качестве товара широкого потребления.

Нашу современную жизнь на Западе во многом программируют так называемые «потребительские товары» — товары массового спроса. И все они должны быть нам «проданы», то есть нас нужно убедить, что они нам необходимы. Зубная паста, искусство, консервированная фасоль, религия, мыло, политика, а теперь даже и лекарства. Продать — главная забота капитализма; а что и как продается, зависит не столько от сил, управляющих рынком, сколько от того, кто контролирует данный товар и осуществляет его продажу.

В процессе «продажи» любой товар, каким бы он ни был, неминуемо покрывается густым слоем пошлости.

Читать далее...

Темной мартовской ночью, часа за три до рассвета, наши пограничные наряды засекли над Карпатами неизвестный самолет, прилетевший с юго-запада, со стороны Венгрии и Австрии. Он несколько минут летел на север над лесистым горным районом, потом повернул на запад и скрылся.

Спустя немного времени о нарушении воздушной границы стало известно начальнику городского отдела Министерства внутренних дел города Явора майору Зубавину.

«Иностранный самолет, конечно, не зря появился над советской землей в такую ночь, — решил Зубавин. — Сброшены парашютисты».

Самолет летел вглубь нашей территории в течение семи минут. Он углубился на север не менее чем на сорок километров. Но где именно следует искать парашютистов?

Разложив на столе карту, Зубавин задумался. Поразмыслив, он остановился на горных окрестностях Явора. Лазутчики, несомненно, рассчитывали на этот большой город: здесь легче скрыться, отсюда по железной дороге и по автостраде можно выехать на все четыре стороны. Враг, тайно проникший на нашу землю — это хорошо знал Зубавин, — чаще всего стремится побыстрее попасть в людской поток и затеряться в нем.

К утру район вероятной выброски парашютистов был оцеплен. Поисковые группы прочесывали лес и горные ущелья, прилегающие к Явору.

К вечеру были найдены два парашюта: один, заваленный камнями, — в густом кустарнике, другой — в стоге прошлогоднего сена на дальних лугах колхоза «Заря над Тиссой». Читать далее...

    НЕОЖИДАННЫЙ ГОСТЬ

 

     Звонок был долгий.

     В  другое  время  начальник  отдела 1-Ц,  оберст  Бертгольд,  вероятно, вскочил  бы с  дивана  и  бросился  к телефону. Но  на этот  раз он даже  не шевельнулся.  Бертгольд лежал,  как  и прежде, закрыв  глаза, и  можно  было подумать, что он спит.

     Адъютант оберста гауптман Коккенмюллер уже несколько раз стучал в дверь кабинета; не дождавшись  разрешения  войти, он даже  чуть-чуть приоткрыл ее, но,  увидав оберста на  диване  с закрытыми глазами, тихонько закрыл  дверь, чтобы не нарушать отдых своего шефа.

     Гауптман  знал,  что  его начальник прошедшей ночью  не спал.  Лишь под утро, после звонка  самого  Гиммлера,  он разрешил  себе немного  отдохнуть. Адъютант  не присутствовал  при  разговоре  Бертгольда по телефону  - увидав вытянувшуюся  фигуру  оберста  и   услышав  его   почтительное  обращение  к телефонному собеседнику, гауптман на цыпочках вышел из кабинета, впрочем, не совсем плотно притворив дверь. Даже по обрывкам фраз, доносившимся в смежную комнату,  где  стоял  стол  гауптмана,  становилось  ясно,  что  разговор  с Гиммлером был для оберста приятной неожиданностью. Читать далее...

Стаднюк, Иван Фотиевич
Человек не сдается

Новое издание повести «Человек не сдается» значительно дополнено автором. Установив связь с оставшимися в живых участниками событий и вновь побывав на местах боев, И. Стаднюк узнал много нового и решил об этом поведать читателю. Сейчас читатель еще отчетливее почувствует атмосферу тех далеких грозных дней, тревожную напряженность событий первых дней Великой Отечественной войны.

 

1

Вагон мягко вздрагивал на стыках рельсов и дробно пристукивал колесами. За окном стелилось зеленое с сизыми проседями тумана поле. Затем поплыли отцветшие сады, среди которых белели под соломенными замшелыми крышами мазанки. Под самым окном замигал крынками и горшками на кольях хворостяной с крутобедрым изгибом плетень, где-то внизу тускло блеснула взлохмаченная ветром заводь с раскоряченными ветвями затонувших верб.

Петр Маринин был в купе один. Час назад он проснулся, и первая мысль, пришедшая в голову, заставила его радостно засмеяться. Ведь не надо, как было два года подряд, суматошно вскакивать с постели, торопливо одеваться, чтобы успеть через три — четыре минуты после подъема встать в строй. Можно лежать, сколько душе угодно, не боясь грозного окрика старшины или замечания дежурного по роте. И тем не менее Петр вскочил с постели быстро, как по тревоге, оделся, умылся и только позволил себе не сделать физзарядку, хотя отдохнувшие за ночь мышцы сладко ныли, требуя разминки.

И вот он, накинув на плечи плащ, сидит у открытого окна, наблюдая, как там, за вагоном, разгорается утро, как по земле рассыпается под первым лучом солнца росное серебро. Читать далее...

Эрнст Тельман. Символ антифашистского движения

«Я кровь от крови, плоть от плоти немецкого рабочего класса… Все существо мое было отдано борьбе за будущее Германии, за победу социализма, за свободу, за новый расцвет немецкой нации». Так писал Эрнст Тельман в январе 1944 г., за семь месяцев до своей гибели. Одиннадцать с половиной лет строжайшего одиночного заключения не сломили мужество борца, его стальную волю, ясный ум и верное сердце коммуниста. Им оставался он до последнего вздоха.

«Наш Тедди». Так тепло называли рабочие Тельмана с памятных октябрьских дней 1923 г., когда гамбургский пролетариат дал бой обнаглевшей реакции. Три дня и три ночи бушевало пламя народного восстания, наводя ужас на буржуа. Во главе восстания стоял Эрнст Тельман. После октябрьских событий вождь гамбургских рабочих стал признанным вождем трудящихся всей Германии.

Эрнст Тельман родился в 16 апреля 1886 г. в городе Гамбурге. С детских лет приходилось ему трудиться, помогать родителям зарабатывать на хлеб. Он работает грузчиком в порту, возчиком, носильщиком мебели.

Читать далее...

Правящие круги Англии, Франции и США искали выход из нового экономического кризиса и связанного с ним обострения противоречий в капиталистическом лагере в ускоренном развязывании фашистской агрессии против Советского Союза. По мере роста военно-промышленного потенциала гитлеровской Германии и угрозы с ее стороны позициям западных держав стремление правящих кругов США, Англии и Франции направить немецко-фашистскую агрессию против СССР все более усиливалось. Это определялось не только их враждебностью к стране социализма и демократическому движению народов Европы, но и нараставшим желанием ослабить своего опасного противника путем организации войны между Германией и СССР. В 1937—1938 годах правительства этих стран переходят от политики поощрения гитлеровцев к прямым попыткам сговора с фашистской Германией. Расчет состоял в том, чтобы отдать Гитлеру Австрию, Чехословакию, Балканы, обеспечить ему необходимые стратегические позиции и экономические ресурсы для нападения на Советский Союз. Взамен они рассчитывали получить от Германии гарантии безопасности западноевропейских стран и неприкосновенности их колониальных владений. В процессе выработки и конкретном осуществлении такой политики западных держав все более выдвигаются на первый план круги, которые были готовы ради достижения соглашения с гитлеровцами пойти им на далеко идущие уступки.

В Англии возглавивший правительство Невиль Чемберлен отбросил фразы своих предшественников о коллективной безопасности и стал открыто проводить политику антисоветского сговора с гитлеровской Германией. В марте 1938 года Риббентроп не без оснований докладывал Гитлеру, что «при данном положении вещей в наших интересах, чтобы Чемберлен оставался теперь у власти»¹. Линию Чемберлена активно поддерживали министр иностранных дел Иден и сменивший его на этом посту Галифакс. Что касается Гендерсона, назначенного в 1937 году английским послом в Берлин, то даже английская буржуазная печать называла его не иначе как «нашим нацистским британским послом в Берлине». Перед отъездом Гендерсон, по собственному признанию, дважды проштудировал гитлеровскую «Майн кампф»; он видел свою задачу в том, чтобы «сделать все возможное для установления сотрудничества с Гитлером и нацистской партией»².

Читать далее...

Мировой экономический кризис, начавшийся осенью 1937 года, до предела обострил противоречия германского империализма. Осуществленный в 1933—1937 годах перевод всей экономики на военные рельсы несколько оттянул наступление в Германии кризиса, но грозил в ближайшем будущем придать кризису еще более глубокий характер, чем в США, Англии и Франции, так как сырьевые и валютные ресурсы Германии, в отличие от западных стран, были уже к 1937 году истощены гонкой вооружений, а сама гонка вооружений как средство «стимулирования» развития капиталистической экономики была использована до предела. Если в США военные расходы составляли 2% национального дохода, в Англии — 12%, то в Германии они превышали 23%¹.

Экономика фашистской Германии все более попадала в заколдованный круг: перекачка сырья и финансовых средств в военную промышленность подрывала отрасли экономики, работавшие на экспорт, в результате чего экспортные и валютные возможности фашистской Германии все более приходили в несоответствие с потребностями раздутой военной промышленности. В начале 1937 года вследствие отсутствия валюты для закупки стратегического сырья гитлеровцы были вынуждены даже несколько сократить ранее намеченную программу вооружений². «Продолжение политики вооружений и продолжение четырехлетнего плана... поставлены под вопрос, — докладывал Шахт Герингу 2 апреля 1937 г., — так как, во-первых, имевшиеся внутри страны запасы сырья исчерпаны и, во-вторых, поставки из-за границы... недостаточны, чтобы покрыть возросшие потребности»³. В служебном дневнике Иодля, начальника управления сухопутных сил военного министерства, 4 февраля 1937 г. была сделана следующая запись: «Передача новых заказов предприятиям приостановлена, чтобы дать возможность выполнить старые. Рода войск... устанавливают шкалу неотложности своей потребности в железе и стали.., так как может быть удовлетворено лишь 50% требуемого количества».

Читать далее...

Пособничество западных держав германскому фашизму подталкивало его на новые акты агрессии. 21 мая 1935 г. с целью ускорения военных приготовлений нацисты издают секретный «закон об обороне империи», который, по свидетельству генерала Томаса, явился краеугольным камнем подготовки к войне.

Спустя неделю после подписания англо-германского морского соглашения, 26 июня 1935 г., на заседании рабочего комитета имперского совета обороны, как признали впоследствии Г. Крупп, Гальдер и Манштейн, был поставлен вопрос об оккупации немецко-фашистскими войсками Рейнской демилитаризованной зоны¹.

Гитлеровцы стремились устранить это последнее препятствие, мешавшее осуществлению их агрессивных замыслов, оккупировать Рейнскую область частями вермахта и тем самым занять удобный плацдарм для последующего военного удара по западным соседям Германии — Франции, Бельгии, Голландии и Люксембургу.

Разработка военной операции по оккупации Рейнской зоны началась еще в начале 1935 года. 2 мая 1935 г. военный министр Бломберг направил командующим трех родов войск директиву о проведении операции по захвату Рейнской области под кодовым наименованием «Шулунг». В директиве говорилось:

«1. Операция должна после передачи слов «выполнять Шулунг» быть проведена неожиданным ударом с молниеносной быстротой...

2. Нет времени для мобилизации вооруженных сил. Вооруженные силы будут использованы лишь в составе мирного времени и со снаряжением мирного времени.

3. Подготовка к операции будет проведена независимо от существующего неудовлетворительного состояния нашего вооружения»².

Читать далее...

Следовательно, таинственность товарной формы состоит просто в том, что она является зеркалом, которое отражает людям общественный характер их собственного труда как вещный характер самих продуктов труда, как общественные свойства данных вещей, присущие им от природы; поэтому и общественное отношение производителей к совокупному труду представляется им находящимся вне их общественным отношением вещей.

Благодаря этому quid pro quo [появлению одного вместо другого] продукты труда становятся товарами, вещами чувственно-сверхчувственными, или общественными. Так световое воздействие вещи на зрительный нерв воспри­нимается не как субъективное раздражение самого зрительного нерва, а как объективная форма вещи, находящейся вне глаз. Но при зрительных восприятиях свет действительно отбрасы­вается одной вещью, внешним предметом, на другую вещь, глаз. Это — физическое отношение между физическими вещами.

Между тем товарная форма и то отношение стоимостей про­дуктов труда, в котором она выражается, не имеют решительно ничего общего с физической природой вещей и вытекающими из нее отношениями вещей. Это — лишь определенное обще­ственное отношение самих людей, которое принимает в их глазах фантастическую ферму отношения между вещами.

Чтобы найти аналогию этому, нам пришлось бы забраться в туманные области религиозного мира. Здесь продукты человеческого мозга представляются самостоятельными существами, ода­ренными собственной жизнью, стоящими в определенных отно­шениях с людьми и друг с другом. То же самое происходит в мире товаров с продуктами человеческих рук. Это я называю фетишизмом, который присущ продуктам труда, коль скоро они производятся как товары, и который, следовательно, неот­делим от товарного производства.

Этот фетишистский характер товарного мира порождается, как уже показал предшествующий анализ, своеобразным общественным характером труда, производящего товары.

Предметы потребления становятся вообще товарами лишь потому, что они суть продукты не зависимых друг от друга частных работ. Комплекс этих частных работ образует совокуп­ный труд общества. Так как производители вступают в общественный контакт между собой лишь путем обмена продуктов своего труда, то и специфически общественный характер их частных работ проявляется только в рамках этого обмена.

Другими словами, частные работы фактически осуществляются как звенья совокупного общественного труда лишь через те отношения, которые обмен устанавливает между продуктами труда, а при их посредстве и между самими производителями. Поэтому последним, т. е. производителям, общественные отно­шения их частных работ кажутся именно тем, что они представ­ляют собой на самом деле, т. е. не непосредственно обществен­ными отношениями самих лиц в их труде, а, напротив, вещными отношениями лиц и общественными отношениями вещей.

Читать далее...

При переходе от формы A к форме B и от формы B к форме C имеют место существенные изменения.

Напротив, форма D отличается от формы C только тем, что теперь вместо холста формой всеобщего эквивалента обладает золото.

Золото в форме D играет ту же роль, как холст в форме C, - роль всеобщего эквивалента. Прогресс состоит лишь в том, что форма непосредственной всеобщей обмениваемости, или всеобщая эквивалентная форма, теперь окончательно срослась в силу общественной привычки с натуральной специфической формой товара золото.

    Золото лишь потому противостоит другим товарам как деньги, что оно раньше уже противостояло им как товар. Подобно всем другим товарам, оно функционировало и как эквивалент - как единичный эквивалент в единичных актах обмена и как особенный эквивалент наряду с другими товарами-эквивалентами. Мало-помалу оно стало функционировать, в более или менее широких кругах, как всеобщий эквивалент.

Как только оно завоевало себе монополию на это место в выражении стоимостей товарного мира, оно сделалось денежным товаром, и лишь с того момента, когда оно уже стало таким денежным товаром, форма D начинает отличаться от формы C, другими словами - всеобщая форма стоимости превращается в денежную форму.

    Простое относительное выражение стоимости товара, например холста, в товаре, уже функционирующем как денежный товар, например в золоте, есть форма цены. Следовательно, “форма цены” холста такова:

        20 аршин холста = 2 унциям золота,

Читать далее...

В форме своего равенства холсту все товары оказываются теперь не только качественно равными, т. е. стоимостями вообще, но в то же время и количественно сравнимыми величинами стоимости. Так как они отражают величины своих стоимостей в одном и том же материале - в холсте, то эти величины стоимости взаимно отражаются одна в другой.

Например,

10 ф. чаю = 20 аршинам холста, и

40 ф. кофе = 20 аршинам холста.

Следовательно,

10 ф. чаю = 40 ф. кофе.

Или: в одном фунте кофе заключена только четвертая часть того количества субстанции стоимости, труда, которое содержится в 1 фунте чаю.

    Всеобщая относительная форма стоимости товарного мира придает исключенному из этого мира товару-эквиваленту холсту, характер всеобщего эквивалента. Его собственная натуральная форма становится образом стоимости, общим для всего товарного мира, холст приобретает способность непосредственно обмениваться на все другие товары. Его телесная форма играет роль видимого воплощения, всеобщей общественной оболочки всякого человеческого труда.

Ткачество, частный труд, производящий холст, находится в то же время в форме всеобщей и общественной, и форме равенства со всеми другими видами труда.

Бесчисленные уравнения, из которых состоит всеобщая форма стоимости, приравнивают труд, осуществленный в холсте, поочередно ко всем видам труда, содержащимся в каждом другом товаре, и тем самым делают ткачество всеобщей формой проявления человеческого труда вообще. Таким образом, труд, овеществленный в товарной стоимости, получает не только отрицательное выражение как труд, от которого отвлечены все конкретные формы и полезные свойства действительных видов труда, но отчетливо выступает и его собственная положительная природа. Последняя состоит в том, что все действительные виды труда сведены к общему для них характеру человеческого труда, к затрате человеческой рабочей силы.

    Всеобщая форма стоимости, которая представляет продукты труда просто в виде сгустков лишенного различий человеческой труда, самим своим построением показывает, что она есть общественное выражение товарного мира. Она раскрывает, таким образом, что в пределах этого мира всеобще человеческий характер труда образует его специфический общественный характер.

Читать далее...

• 1) Развернутая относительная форма стоимости
• 2) Особенная эквивалентная форма
• 3) Недостатки полной, или развернутой, формы стоимости

 

 z товара А = u товара В,

или   = v товара С,    

или    = w товара D,

или    = х товара Е,    

или    =     и т. д.

 то есть

(20 аршин холста = 1 сюртуку,

или     = 10 фунтам чаю,

или     = 40 фунтам кофе,

или      = 1 квартеру пшеницы,

или      = 2 унциям золота,

или     = ½ тонны железа,

или      = и т.д.)

 

1) Развернутая относительная форма стоимости

    Стоимость данного товара, например, холста, выражается теперь в бесчисленных других элементах товарного мира. Каждое другое товарное тело становится зеркалом стоимости холста

Таким образом, только теперь сама эта стоимость действительно выступает как сгусток лишенного различий человеческого труда. Это потому что образующий ее труд теперь вполне отчетливо выражен как труд, равнозначный всякому другому человеческому труду, независимо от того, какой натуральной формой обладает последний и овеществляется ли он в сюртуке, пшенице, железе, золоте и т. д. Поэтому в силу своей формы стоимости холст вступает теперь в общественное отношение не с одним только товаром другого вида, а со всем товарным миром. Как товар, он гражданин этого мира. В то же время бесконечный ряд выражений товарной стоимости показывает, что она относится с полным безразличием ко всякой особой форме потребительной стоимости, в которой она проявляется.

    В первой форме -

20 аршин холста = 1 сюртуку -

может казаться простой случайностью, что эти два товара обмениваются друг на друга в определенном количественном соотношении. Напротив, во второй форме тотчас же обнаруживается скрывающаяся за этим основа, по существу отличная от случайного проявления и определяющая собой это последнее. Стоимость холста остается одинаковой по своей величине независимо от того, выражается ли она в сюртуке, кофе, железе и т.д., - в бесконечно разнообразных товарах, принадлежащих самым различным владельцам.

Читать далее...